Ирина Цывина, супруга Евгения Евстигнеева, как-то сказала: «Главным мужчиной в моей жизни был и остается Евгений Александрович, а лучшими годами - те наши общие восемь лет...» Чем же так запомнились ей эти годы?
Недавно дома мне на глаза попалась крохотная рюмочка, свидетельница того незабываемого периода моей жизни. Рюмочку Евстигнееву подарила Софья Станиславовна Пилявская, а ей - Ольга Леонардовна Книппер-Чехова. Может быть, и Антон Павлович к ней прикладывался, не знаю. Но на моих глазах из нее пили коньяк замечательные люди - Таня Васильева, Николай Волков, Василий Мищенко... Муж приносил эту рюмочку на репетиции спектакля «Вишневый сад», в котором я играла Аню. Увидела ее - и такие воспоминания нахлынули, так грустно стало!..
Многие не верили и сейчас не верят в то, что я вышла за Евгения Александровича по любви - мол, такая разница в возрасте -37 лет! Они не правы. Евстигнееву было всего 56, когда мы поженились, и в него, с его обаянием, умом, талантом, невозможно было не влюбиться. Я его, кстати, однажды взялась донимать: «Расскажи мне о своих женщинах!» Он в ответ: «Ира, в моей жизни не было никого, кроме тебя». «Но ведь дети же у тебя родились!» - не унималась я. «Их мне послал Господь», -сказал серьезно и не стал дальше развивать эту тему.
Я была молоденькая и не понимала, что таким образом Евгений Александрович оберегает меня, избавляет от ненужных сомнений, дает прочувствовать, что только я в данный момент жизни - его единственная любимая женщина. Хотя, конечно, я знала и про Галину Волчек, и про Лилю Журкину, его жен, первую и вторую. Какие женщины! И обе его обожали... Вообще, в Евстигнееве всегда чувствовался настоящий мужчина, несмотря на то, что героической внешности природа ему не дала.
Когда он своим потрясающим голосом говорил: «Лапочка» - о!.. Насколько я знаю, у Евгения Александровича безответная любовь случилась лишь раз. В молодости, когда он работал во Владимирском театре. Свидетелем этой истории был его друг, актер Владимир Кашпур. Он мне рассказывал, что Евстигнеев плакал и говорил: «Я без нее умру». Была там какая-то актриса... А у нас случилась любовь большая и взаимная. Это правда. У него - последняя, у меня -первая.
И еще одна сплетня полная ерунда: что якобы все те большие роли, с которых началась моя карьера, я получила по протекции будущего мужа. Какая протекция? Мы действительно тогда не были еще женаты и скрывали свои отношения. Да и не стал бы Евгений Александрович заниматься подобными делами. Он мне сразу сказал:
- Помогать тебе не буду, сама пробивайся!
Я даже его фамилию не взяла, чтобы меня не заподозрили в том, что хочу воспользоваться родством с таким известным человеком. Помню, долго сомневалась, соглашаться ли на роль в фильме «Яма», где мы первый и последний раз сыграли вместе с мужем. У меня была роль проститутки, у него - посетителя борделя. Предложение сниматься мы получили одновременно, и я подумала: ага, хотят получить в картину Евстигнеева, поэтому и меня зовут! Но потом посмотрела сценарий и успокоилась: моя роль была большая, у мужа - крошечная...
Кстати, и то, что я, поступив сразу в несколько театральных вузов, выбрала школу-студию МХАТ будто бы из-за Евстигнеева, который там преподавал, тоже выдумка журналистов. Я пошла в это театральное училище, потому что именно там хотела учиться. Выходить замуж за Евгения Александровича планов не строила. Просто так сложилась судьба.
Честно говоря, я и актрисой быть не планировала. Вернее, такое желание жило во мне, но очень робкое. Я ведь из простой семьи. Мама одна тянула нас с братом. К сожалению, недавно она ушла из жизни. Мама вынужденно работала маляром, хотя имела образование. Нужно было получить квартиру, для этого и пошла на стройку. Я вообще не знаю своих корней. Моих дедушку и бабушку расстреляли. Только это и известно. Кто, за что - покрыто мраком. Мама воспитывалась в детдоме.
Так вот, жила такая Ира, простая минская девочка (Минск - мой родной город), серьезно увлекалась живописью. Между прочим, у меня был талант. Во всяком случае, одну мою работу взяли на конкурс детского рисунка, который проходил в Японии, и я получила первый приз - 25 рублей! Деньги с гордостью отдала маме. Картинка та, конечно, не сохранилась, а вот любовь к живописи -да... После школы я хотела поступать в Текстильный институт, выучиться на художника по тканям. Но на выпускном балу один парень, кружа меня в танце, сказал: «Ты - красивая, такие должны идти в актрисы». И я подумала: а почему нет?
Не знаю, какой бы художник из меня получился, но про Евгения Александровича могу сказать точно: если бы он стал не актером, а, скажем, автомехаником, часовщиком, строителем -все равно был бы асом. Он умел готовить, прибивать карнизы, ремонтировать машину, чинить часы, стирать, гладить... Талант! Причем такой, который проявляется буквально во всем. А для меня талант - это самое главное, показатель того, что человек очень надобен этому миру. Понимаете?
Не знаю, когда он обратил на меня внимание. Как актрису - да, выделял: уже на втором курсе дал мне главную роль в спектакле, который ставил со студентами, - в «Женитьбе Белугина» Островского. Возможно, на репетициях искра и пролетела. Как и все девчонки с курса, я была немножко в него влюблена, но о взаимности и не думала. Но однажды, после очередного показа спектакля (это было уже на последнем курсе), я ему призналась, что с грустью думаю о том, что скоро учеба закончится и придется расставаться. Кроме нас тогда в гримерке никого не было. Разговорились.
В общем, так и начался роман. Но прошло года два, прежде чем я получила предложение руки и сердца. Кстати, в этом сыграл роль Денис, его сын. Он сказал отцу: «Папа, я уже женат, а ты чего тянешь?» А Галина Волчек, мать Дениса, была довольна, что, как только я появилась в жизни Евгения Александровича, у отца и сына наладились отношения. Мы к Денису ходили в гости, в нашей квартире на стене висел его портрет...
Что до разницы в возрасте, то я, может быть, даже чаще ревновала мужа, чем он меня. Правда, сцену ревности устроила лишь раз. Мы сидели в ресторане, отдыхали, и вдруг одна подвыпившая дама, узнав Евстигнеева, кинулась к нему буквально с поцелуями и объятиями. И все никак не хотела успокоиться. В какой-то момент я не выдержала и вышла из зала. Решила подождать мужа у гардероба.
Жду-жду - его нет. Опять поднялась в зал и вижу: Евгений Александрович безуспешно пытается вырваться, а дама в него вцепилась просто мертвой хваткой. Вот тут-то я и не выдержала, пришлось даже силу применять. Очень была возмущена... А мужу, кажется, понравилось, что я его так сильно ревную.
Именем Евстигнеева я никогда не козыряла. Наоборот, всегда старалась скрыть, что замужем за таким известным человеком. Помню, училась водить машину. Добросовестно ходила на все занятия. И когда, наконец, с третьего раза сдала на права, сотрудник автоинспекции узнал, кто мой муж. «Что же ты молчала, что жена Евстигнеева? - сказал он мне.
- Мы бы тебе и так права выдали!» Но я считала, что все надо делать честно.
Жили мы исключительно на доходы Евгения Александровича. «Все, что заработаешь сама - тебе на колготки!» - говорил он. А гонорары у меня, между прочим, были хорошие, я ведь сразу после окончания Школы-студии МХАТ стала много играть. Помню, получила приличную сумму за съемки в фильме «Цена головы», зашла в магазин, а там висит шикарнейший и очень дорогой кожаный плащ. Купила! Могла себе позволить. При этом Евстигнеев не был расточительным.
Деньги копил на сберкнижке, которая была завещана Маше, его дочери. К сожалению, все сбережения пропали во время дефолта. Мне он отказал, пожалуй, лишь в одном приобретении. Хотела я кошку. Муж сказал твердо: «Нет». Евгений Александрович любил собак, когда-то была у него одна, но умерла от чумки. Он очень переживал, поэтому больше никого заводить не хотел.
Правда, нам подарили рыбок в аквариуме. «Поселили» мы их в спальне, но, видимо, из-за того, что в срок чистить аквариум не успевали, от него пошел неприятныи запах. Вынесли в гостиную, но там рыбки почему-то стали гибнуть. В общем, с домашними питомцами не сложилось. Но нам и без них было хорошо. Конечно, мечтали о ребенке. Но моя единственная беременность закончилась выкидышем. Увы, не дала нам судьба такого счастья...
Я стремилась сделать наш дом красивым. Евгений Александрович до меня был абсолютно равнодушен к комфорту, к интерьеру, а со мной стал это ценить. Я, в свою очередь, училась у него тому, как нужно относиться к профессии, к людям. Среди друзей Евстигнеева, надо сказать, были не только знаменитости. Например, два человека, не имеющие прямого отношения к актерскому миру, стали для меня настоящим открытием.
Первого звали Семен Зельцер. Он работал в магазине, в «кишке» на улице Горького. И это был период страшного дефицита, и весь МХАТ к нему ходил. Зельцер помогал актерам доставать продукты, вещи, лекарства. К нему можно было обратиться с любой просьбой и быть при этом уверенным - поможет, подскажет, даст нужный адресок. Кроме того, он был начитаннейшим человеком, ходячей энциклопедией. Знал все, что происходит в киношном и театральном мире. Евстигнеев мог позвонить ему: «Семен, расскажи, что происходит у нас в театре», - и Семен рассказывал ему обо всех мхатовских интригах.
Имени второго называть не буду, он бы этого не хотел. Тоже уникальная личность. Когда после смерти Евгения Александровича я и Владлен Давыдов задумали издать книгу о Евстигнееве (она вышла и называлась «Артист»), деньги на нее дал именно этот человек. Безвозмездно. В свое время он занимался фарцой, его арестовали и посадили, кажется, в Бутырку. И Евстигнеев всю ночь просидел с начальником тюрьмы, пил с ним коньяк, и утром друга выпустили.
Он остался благодарен Евгению Александровичу до конца жизни. А ведь, когда Жени не стало, сколько людей отвернулось от меня! Называли себя друзьями, а оказалось... Знаете, мой муж был человеком счастливым: всех в своем окружении считал хорошими. И все эти «хорошие» в нем* нуждались: одним он выбивал квартиры, другим -дачные участки, третьим -звания. Но вот Евгения Александровича не стало -а я-то зачем им нужна, что с меня взять? По-сути, только те двое со мной и остались. Но потом Зельцер умер, а второго я потеряла из виду, когда уехала в Америку.
Серьезные проблемы с сердцем начались у Евгения Александровича задолго до встречи со мной. Он даже перенес инфаркт. Но относился к этому легко, не придавал большого значения. Вообще, многие его друзья говорили, что со мной Евгений Александрович словно помолодел - шутил, куражился, как двадцатилетний. Ему было хорошо и, понятно, что не хотелось думать о проблемах, тем более связанных со здоровьем.
Хотя его трогала моя забота: я запрещала мужу курить и увлекаться коньячком, который он очень любил. Я боялась за него, но, конечно, никак не была готова к тому, что случилось 4 марта 1992 года. Министерство культуры тогда выделило Евстигнееву деньги на операцию в Лондоне в клинике знаменитого кардиохирурга Терри Льюиса. Садясь 2-го марта в самолет, мы были уверены, что в Англии не задержимся.
Евгения Александровича ждали три спектакля в Москве и съемки в фильме, он с трудом нашел этот перерыв в своем рабочем графике. Прилетели, поселились в гостинице, сходили на консультацию к доктору. Доктор назначил Евгению Александровичу на четвертое число, как он сказал, маленькую предварительную операцию - коронарографию.
По сути, это даже не операция, а предваряющее ее исследование. Весь следующий день, который оказался у нас свободным, мы провели чудесно - отдыхали, гуляли По Лондону. У Евгения Александровича, как мне кажется, не было никаких сомнений в успехе. Он говорил мне: «Я как новенький автомобиль - отремонтируют двигатель, и снова помчусь».
В том, что случилось, виноват, я думаю, английский хирург. Перед исследованием он пришел в палату к Евгению Александровичу и начал рассказывать, что у того три из четырех сосудов сердца полностью забиты, а в четвертом остался лишь крошечный просвет. Даже рисовал это на бумаге. А закончил словами: «Сделаем мы вам операцию, не сделаем - какая разница? Вы же все равно умрете!»
Как можно было сказать такое актеру, человеку с богатым воображением! Говорил-то наверняка о том, что все смертны, а Евгений Александрович воспринял по-другому, все это представил и... сердце остановилось. Я стояла за дверью, меня не пускали. Четыре часа длилась эта пытка. Моего мужа пытались вернуть к жизни.
Там был врач российского посольства, который выходил ко мне и пытался обнадежить: «Пока жив, жив...» Наконец вышел Льюис: «Должен сообщить, что ваш муж скончался». У меня в глазах потемнело. Ту душевную боль, которую я тогда испытала, даже вспомнить страшно. Казалось, этот ужас просто не может быть реальностью!
Счастье закончилось...
После похорон я долго не могла прийти в себя. Справиться с тяжелейшей депрессией помогла работа над книгой, о которой я уже говорила. А потом молодость и время взяли свое. Я влюбилась и уехала с этим человеком в США. Он в свое время тоже окончил театральное училище, «Щепку», но по профессии работать не стал, эмигрировал в Америку. Когда-то я пообещала Евстигнееву, что если у меня будет ребенок, назову его Женей. И обещание сдержала. Сына назвала Женей, а младшую дочку - Зиной. Хотя вообще-то она Зиновия, в честь бабушки со стороны отца.
Не хочу говорить плохо о втором муже. Да, 13 лет назад, после развода, он увез нашу дочь в Черногорию. Я пыталась ее вернуть. Безуспешно. Тогда это была громкая история. Но теперь наши отношения с бывшим супругом наладились. Со своей девочкой я могу общаться, могу к ней приезжать. Все. Та черная полоса закончилась.
В США я прожила почти 10 лет. Вела там передачу на российском канале. Это, конечно, не совсем актерское дело... Если честно: я боялась, что, вернувшись, не смогу работать в профессии, но мне так хотелось играть! Конечно, пришлось вновь доказывать, что я чего-то стою. Сегодня я много снимаюсь. Всеми своими работами в общем довольна. Вот только очень хочется по-настоящему характерных ролей, но в кино мне таких пока досталось лишь две - в «Яме» и в недавней картине «Дед Мороз всегда звонит трижды».
Почему-то мне нравится на экране быть некрасивой. Но у режиссеров другое видение. Как сказал Сергей Арланов, снявший сериал «Кадетство»: «Ирина, твой типаж - женщина с приятной наружностью». И хоть мне подбей глаз, хоть выбей зуб, хоть сделай из меня ненакрашенную алкоголичку - все равно буду ненакрашенной алкоголичкой с приятной наружностью. Такая вот природа, видимо.
Меня никогда не покидало чувство, что Евгений Александрович с небес как-то проявляет обо мне заботу. И радуется, когда у его Иры все хорошо. Правда, были моменты, когда я обижалась: мне так плохо, так горько, как же ты это допускаешь?! Но потом поняла: эти испытания нужны. Когда я через них прохожу, становлюсь сильнее. Последние два года тоже были трудными. Очень. Я едва не сломалась. Но справилась.
И может быть, в награду за это мне после долгого-долгого перерыва вновь стал сниться Евгений Александрович. И сны такие странные и радостные! Например, недавно говорит мне во сне: «Я ведь жив, только об этом никто не знает, кроме тебя. Мы с тобой всех обманули!» И вот я думаю: что это означает?..
Фото Евгения Евстигнеева из личного архива Ирины Цывиной
Автор: Ирина Цывина
