Когда печальная весть о кончине Моцарта разнеслась по округе, многие были уверены: работа над реквиемом Моцарта приблизила его смерть. А началось все в июле 1791 года, когда в дверь семьи Моцарта постучался незнакомец...
Хозяин дома, сейчас доложу! - сказал слуга, вежливо поклонившись странному гостю. Визитер был в длинном черном плаще, хотя на улице стояла жара. Его лицо полностью скрывал капюшон.
- Я пришел заказать вам реквием. Мой господин писал вам, и вы ответили согласием. Вот аванс.
«Как кстати», - подумал Моцарт. В тот год он оказался в крайне затруднительном материальном положении.
- К какому сроку я...
- Ничего конкретного пока сказать не могу, - сухо ответил незнакомец. - Сочиняйте!
С этими словами он развернулся и вышел. Имя заказчика так и осталось для Моцарта тайной.
Взяв у гостя пакет с деньгами, он вдруг почувствовал странное недомогание. Вольфганг испугался: да, он мнительный, но не до такой же степени! Нет, определенно все сегодня идет не так. На душе было неспокойно. Предчувствие? Или, может быть, это говорит чувство унижения? Ведь Моцарт из-за нужды впервые поступился своими принципами - согласился на анонимную работу.
Несколько месяцев назад он получил письмо от инкогнито, предлагавшего написать реквием. Платил неизвестный господин хорошо, требовал лишь одного - отказаться от авторства. В том безвыходном и отчаянном положении, в котором оказался Моцарт, он вынужден был согласиться.
Шло время, наступила осень. Вот уже окончена работа над «Милосердием Тита» и «Волшебной флейтой», пора браться за заказ. Но мрачное предчувствие не покидало музыканта. В письме к либреттисту Лоренцо да Понте он излил свою тревогу: «Образ этого незнакомца стоит у меня перед глазами. Я вижу его постоянно, и он торопит меня. И я продолжаю работать. Я чувствую, что час пробил; я скоро перестану дышать». Это было написано 7 сентября 1791 года.
В конце сентября с успехом прошла премьера «Волшебной флейты». Моцарт был счастлив, он наслаждался славой и овациями. Но, возвращаясь из театра домой, лихорадочно принимался за работу. Заказчик ждал. В редкие минуты отдыха Моцарт писал жене, что работает, не отрываясь, целыми днями. Звуки выходили из-под его пера, складывались в удивительную музыку. Все было в ней: и тоска, и боль, и безысходность.
И все это без надрыва, но от этого еще глубже и трагичнее звучал его реквием. Время от времени Моцарту казалось, что реквием уносит его последние силы. А постепенно он убедился в этом окончательно. Своей жене Вольфганг написал: «Никто не может измерить собственные дни, нужно смириться. Вот моя погребальная песнь, я не должен оставить ее несовершенной».
Констанция вернулась в Вену. Мужа она не узнала: после очередной изматывающей ночи он не смог встать. Ревматическая лихорадка забирала последние силы Моцарта. Он слег окончательно, но и в таком положении не прекращал работу над реквиемом. Хотел лишь одного - успеть! Не ради денег и не потому, что обещал заказчику. Вольфганг уже давно понял - это был знак свыше. Он всегда писал для других, настало время создать что-то для себя. И пусть это будет реквием, пусть его исполнят в тот самый день...
Произошло это вскоре после полуночи 5 декабря. Измотанный, измученный болезнью 35-летний Моцарт умер. Денег на похороны у семьи не было, и гениального музыканта похоронили в общей могиле на кладбище Св. Марка за городом вместе с бедняками и безымянными. Лишь несколько человек проводили Вольфганга в последний путь.
В рабочем кабинете Моцарта на столе лежала партитура. Чуть-чуть не хватило музыканту времени закончить ее. Странный незнакомец за заказом так и не пришел. Чтобы творение не исчезло, любимый ученик Моцарта Франц Ксавер Зюссмайр дописал реквием в память о гениальном учителе.
