Биография Ларисы Долиной богата на события, а ее путь к успеху был непростым. Мало кто из отечественных эстрадных исполнителей обладает таким диапазоном возможностей и репертуара: от профессионального джазового вокала до популярных, поистине народных песен.
- Лариса Александровна, как начался ваш путь к успеху?
- Я родилась не в самой обеспеченной семье, в Баку. Мы прожили там недолго, но я очень люблю этот город. Мой отец, Александр Маркович, по профессии был строителем, а в момент моего рождения служил на флоте. Очень мягкий и добрый был человек. Мама более жесткая и импульсивная. Она работала машинисткой, брала работу на дом и по ночам подрабатывала. Так что стук пишущей машинки с детских лет навсегда врезался в мою память. Когда мне было 2,5 года, наша семья переехала в Одессу, где жила моя бабушка по материнской линии. Бытовые условия там были достаточно тяжелыми, мы долгое время прожили в коммунальной квартире. Многие молодые люди сейчас уже и не знают, что это такое.
- Как началось ваше увлечение музыкой?
- Когда мне исполнилось 7 лет, родители на день рождения подарили мне пианино «Красный Октябрь». Три года я занималась, а потом мне это поднадоело, и я забросила инструмент. Но как-то раз мы с папой случайно встретили его старую знакомую, педагога Одесской оперной студии по классу виолончели - Жанну Михайловну Герасименко. Она взглянула на мои руки и сказала: «Ее пальцы просто созданы для виолончели, посмотрите на эти подушечки». После чего мне купили самый дешевый инструмент, и в доме зазвучала виолончель.
- Вас можно назвать музыкальным вундеркиндом - вы и петь начали рано. В каком возрасте это произошло?
- Я тогда ни о чем подобном не думала. Просто я каждое лето ездила в пионерский лагерь и однажды в лагере «Юный романтик» наш музыкальный руководитель Илья Байер предложил мне выступить с его группой «Магеллан». Я всю ночь не спала, готовилась, волновалась. На сцену вышла в пилотке и пионерском галстуке - мне тогда было 12 лет. Выступление прошло на «ура», вскоре я с этими ребятами работала на танцах, а спустя некоторое время уже с другим коллективом пела в ресторане.
- Как отнеслось руководство школы к вашей работе?
- Да как-то все обошлось. А родители не очень охотно согласились. Музыканты группы приходили к нам домой и клятвенно обещали, что будут за мной следить. Так что днем я училась, а по вечерам родители отвозили меня на работу. За вечер я получала пять рублей, мама складывала деньги в конверт, а потом накопленная сумма тратилась на меня. Надо сказать, в первое время я напряженно поглядывала на дверь, ожидая, что в ресторан войдет кто-нибудь из школьных преподавателей. Но никто из них, естественно, так и не появился.
- В те годы был расцвет всевозможных ВИА. В вашей карьере был вокально-инструментальный ансамбль?
- Да, было такое. Я сама в школе организовала ансамбль из девочек, мы с подругами выступали с большим успехом. Уже тогда я увлеклась джазом, джаз-роком, да и просто популярной западной музыкой. Еще в школьные годы я перепевала «битлов», а первыми учителями в джазе для меня были Дюк Эллингтон, Луи Армстронг, Сара Воон, Элла Фицджеральд, и, конечно, Билли Холлидей.
- Профессиональной певицей вы стали в 16 лет...
- Работая в ресторане, я совершенно случайно попала на прослушивание на место солистки ансамбля «Волна». Меня приняли. С большим трудом мне удалось уйти из школы и стать артисткой Одесской филармонии. Школу пришлось заканчивать заочно. Но для того, чтобы получить такое разрешение, мне пришлось прийти на заседание комитета по делам несовершеннолетних при горкоме КПСС.
Я оказалась там не одна, а в окружении малолетних хулиганов, дела которых разбирались там же. К счастью, председателем комитета был директор нашей школы, и разрешение мне дали. 10-й и 11-й класс я заканчивала в заочной школе, появляясь там в перерывах между гастролями. А первые гастроли прошли в составе одесского эстрадного оркестра «Мы -одесситы». Я два года отработала с этим оркестром, а потом меня пригласили стать солисткой оркестра в ресторане гостиницы «Черное море».
- Вы были очень популярны в Одессе. Как получилось, что вы уехали в Ереван?
- В Одессе люди специально ходили в ресторан «на Долину». Именно в тот период у меня появилось прозвище «Хэлло, Долина». Но мне хотелось и мир посмотреть, и себя показать. Поэтому когда меня пригласили поработать в составе ереванского ВИА «Армина», я согласилась. Родители были против, но я все равно уехала. Четыре года, проведенных в Армении, были трудным периодом. Нередко приходилось сидеть без копейки денег.
Но со временем обо мне заговорили, и Константин Орбелян пригласил меня поработать в свой оркестр. Я многому у него научилась: как вести себя на сцене, как строить взаимоотношения со зрителем. Кстати, в оркестре я была единственной певицей, которая пела по-армянски. Но на гастроли по СССР и за границу Орбелян меня никогда не брал. Я была «невыездной». Кроме того, мне не давали петь то, что я хотела, и я решила покинуть оркестр.
- Начав работать вместе со знаменитым джазовым музыкантом Анатолием Кроллом, вы стали солисткой ансамбля «Современник».
- Кролл - живая легенда музыкант от Бога, основатель собственной школы Он многих сделал знамени тыми. В 1978 году я попала на 2-й Всероссийской конкурс исполнителей советской песни и заняла там второе место. Анатолий Ошерович пригласил меня в свой легендарный оркестр "Современник». В 1981 году Кролл специально для меня поста вил джазовую программ «Антология джазового вок ла». И мы с аншлагами выступали во всех бывших союзных республиках. У Кролла я вволю пела джаз, жила в Москве и в творческом плане все было отлично. Но с бы том все складывалось не столь радужно. В Москве меня не прописывали, жилье не предоставляли, приходилось жить в гостиницах.
- Действительно ли именно благодаря Кроллу сыграли в фильме «Мы из джаза»?
- Да. «Современник» делал музыкальное сопровождение к фильму, и именно Кролл посоветовал режиссеру Карену Шахназарову пригласить меня на роль кубинской джазовой певицы Клементины Фернандес. До этой роли я уже снялась в четырех картинах, но именно после этого фильма стала популярной.
Съемки в фильме «Мы из джаза» проходили в январе 1983 года, и у меня было лишь три съемочных дня. В то время я была на шестом месяце беременности, протекала она тяжело, врачи не то что сниматься - даже передвигаться не разрешали. Мне был предписан строгий постельный режим. Как Карен Шахназаров уломал врачей, я не знаю. Режиссер каждый раз сам приезжал за мной в больницу и писал врачам расписки, что забирает меня на съемки под свою ответственность и вернет в этот же день в полной целости и сохранности.
- Но пятилетняя идиллия работы в «Современнике» завершилась - и не по вашей воле?
- К сожалению, да. Вскоре после того как я родила дочь Лину, министр культуры СССР Мелентьев издал указ об увольнении иногородних из всех концертных организаций Москвы. Мой бывший муж, коллега-музыкант по «Современнику», был ленинградец, я одесситка, и мы, конечно, попали под эту статью. Кролл ничего сделать не смог. Нам пришлось уволиться и уехать к родителям мужа в город на Неве. Этот период трудно назвать счастливым. Мы жили впятером в однокомнатной квартирке. Изредка у меня проходили творческие вечера в ленинградских ДК, я участвовала в эстрадной программе «Товарищ Кино», ездила с разными коллективами на гастроли.
Из-за отъезда в Ленинград я, кстати, так и не смогла закончить Гнесинское училище, где училась на эстрадном отделении по классу вокала. Поскольку никакой надежды создать свой коллектив в Ленинграде у меня не было, в «Ленконцерте» мне ответили отказом, в середине 1980-х мне пришлось уехать в Ульяновск и создавать свой коллектив при местной филармонии. Назывался он «Эскорт», и в него входило четверо танцоров и шесть музыкантов. Это было достижение - далеко не все популярные исполнители имели свой коллектив. Там у меня появилась первая собственная программа на русском языке - до этого я пела в основном джаз.
В программу вошли мои первые хиты -песни замечательных ленинградских композиторов Виктора Резникова и Валерия Севастьянова. В 1985 году у меня вышла первая сольная пластинка «Затяжной прыжок», названная так по песне Валерия Севастьянова. А в 1987 году на ленинградском телевидении вышел, первый фильм «Вот и ты!», посвященный моему творчеству. Это тоже был прорыв, поскольку до того мои песни постоянно вырезались из телеверсий многих концертов.
- Примерно в это время вы искали новые образы: пытались петь рок, носили кожаные косухи с заклепками и цепями...
- Да, все это было. В стане рокеров я почерпнула многое, как незадолго перед этим и у джазменов. Я даже выступала на рок-фестивале, посвященном борьбе со СПИДом. Пресса была хорошая, но фанаты меня не приняли. А в 1989 году я пела в рок-опере Лоры Квинт «Джордано». Это был один из первых отечественных мюзиклов. Валера Леонтьев сыграл в нем главную мужскую роль, а я - главную женскую. Жаль, что после громкой премьеры ни одной записи рок-оперы не сохранилось.
- В начале 1990-х в вашей судьбе произошел перелом. К вам пришло заслуженное признание.
- Как говорят французы: все приходит вовремя: для того, кто умеет ждать. В 1991 году я была удостоена титула «Лучшая певица страны» на всесоюзном конкурсе «Профи». И эта награда среди других наград стоит для меня на особом месте, поскольку меня оценивали коллеги: профессиональные музыканты, продюсеры и артисты. Два года спустя я получила звание Заслуженной артистки России. У меня одновременно вышло два новых альбома: «Прости меня», состоящий из песен Аркадия Укупника, и CD «Привыкай к Ларисе Долиной» из песен Александра Самойлова.
- Вы однажды сказали, что решающим был 1996 год, когда песня «Погода в доме» стала «народным хитом». Многие ассоциируют вас с этой песней. Расскажите, пожалуйста, о том, как она появилась.
- Публика сразу приняла эту песню на «ура», когда не было еще ни клипа, ни альбома «Погода в доме». На каждом концерте ее просили исполнить на бис. Бывало, я ее исполняла несколько раз, и не передать словами, что творилось в зале. А появилась она так. В один из выходных дней я сидела дома, настроение было ужасное, хоть плачь. Вдруг звонок - позвонил поэт Михаил Танич и попросил меня послушать новое стихотворение. Он прочел его до половины, и я буквально оторопела - настолько оно было созвучно моему тогдашнему состоянию души. Я попросила его переделать стихи от женского лица и никому их не отдавать. Через полчаса у меня был уже переделанный текст.
Я тут же позвонила композитору Руслану Горобцу, того дома не оказалось, и я начитала на автоответчик текст стихотворения. Через два часа позвонил композитор и прямо в трубку напел мне мелодию. Никаких возражений у меня не было. Вскоре мы сделали программу, которая так и называлась - «Погода к в доме», и в том же году я получила премию «Овация» как лучшая солистка года. А в 1997 году получила еще одну «Овацию», а также премию «Золотой граммофон» уже за одноименный альбом.
Эта песня очень сблизила меня с моими зрителями. До нее в моей музыке была немалая доля агрессивности. А тут пришла наконец мудрость: женская, человеческая и творческая. И для зрителей появилась совсем другая Долина - более мягкая и искренняя. По этому пути с той поры я и стараюсь двигаться в моем творчестве. Не отвергая, разумеется, других граней своего творческого «Я».
- Какова была духовная составляющая вашего пути? Ведь легким он не был. Руку Божью на себе ощущали?
- Да, чувствовала. У меня были сложные периоды в жизни, бывали черные полосы. И не всегда было ясно, как из этой черной полосы выпутаться, как ее превратить в белую. Порой я думала: ну когда же это все закончится? Бывали дни, когда мне казалось, что ничего изменить нельзя, все, что могла, я сделала. И вдруг наступал просвет, и появлялось ощущение, что Бог берет за руку и ведет. И таких чудесных случаев в моей жизни было очень много. Бывали совершенно безвыходные положения, и вдруг все получалось, все неразрешимые ситуации разрешались как бы сами собой.
Сначала Господь испытывает тебя на прочность, насколько ты в состоянии выдержать те или иные трудности. И если ты можешь их выдержать, Он начинает тебя вести. Я никогда ни на что не ропщу. Да, иногда было сложно. Зато я многому научилась. Мой характер сформировался. Я стала сильной. Я научилась бороться. И никогда ни на что не жалуюсь.
- Лариса Александровна, на ваш взгляд, западный шоу-бизнес сильно отличается от нашего?
- Очень сильно. Достаточно посмотреть, какие песни, какие исполнители занимают ведущие места в хит-парадах на Западе и у нас. Кто там получает «Грэмми» и кто получает премии здесь. И вы увидите, сколь велика разница в подготовленности и профессионализме. Мы от них очень отстаем. Я говорю об общей ситуации на нашем музыкальном рынке. Заметьте, я не называю его шоу-бизнесом.
- Представление о «звезде» у нас и на Западе сильно друг от друга отличаются?
- Разница огромная. «Звездами» у нас называют всех, кто мелькает на экране. А на Западе - немногих избранных, действительно достойных этого высокого звания. Ведь само по себе слово «звезда» уже заключает в себе понятие какой-то недосягаемости, чистоты, света. Но таких эстрадных певцов, которые соответствовали бы подобному представлению, у нас, как говорится, по пальцам можно пересчитать. Если бы на Западе знали, кто у нас попадает в категорию «звезд», я думаю, над нами просто смеялись бы.
Человек еще и двух шагов на эстраде не сделал, а его уже называют «звездой». Или в какой-то группе появилась молодая солистка, и диджей, представляя ее, говорит: «Вот появилась новая талантливая певица». А ведь талант -это то, что дает Бог. Можно приобрести опыт, а талант приобрести нельзя. Поэтому, когда говорят о человеке, что он талантлив, часто заблуждаются. Талантливых людей на свете не так уж и много.
- Вы застали и времена СССР, и рождение российского шоу-бизнеса. Когда талантливому человеку было легче пробиться: тогда или сейчас? И почему?
- Я думаю, трудно было и тогда, и сейчас. В советские времена у нас не было понятия «шоу-бизнес». Не было института продюсеров, да и «звезд» не было. У нас были просто «популярные артисты». И их было очень мало. Сегодня ситуация сильно изменилась. В советские времена ходили все и на любые концерты. Не на «звезду», а на концерты, и залы были переполнены. А сейчас ходят только на «звезду», при этом число «звезд» растет в геометрической прогрессии. Сложности есть всегда, только разные. Раньше это были бесконечные худсоветы, запреты. Сейчас дали свободу. Но свобода привела к тому, что артистами стали все: кому можно и кому нельзя. Из тех, кто сегодня выходит на сцену, добрую половину совершенно точно можно попросить заняться другой профессией.
- Вы были членом жюри на проекте «Народный артист», поете с молодым певцом Панайотовым, сотрудничаете с «Фабрикой звезд», выступаете на их концертах. Что вы можете сказать об этих проектах?
- Я считаю, этим ребятам очень повезло. В наше время подобных песенных конкурсов не было, не было возможности себя показать. А тут за тебя все сделали: раз в неделю ты появляешься перед миллионами людей в самой рейтинговой программе. За тебя болеют зрители, узнают на улицах, и очень быстро ты чувствуешь, что стал популярным.
- И начинает «сносить крышу»...
- У многих - да. И очень сильно. Многие молодые люди психологически не готовы к известности, многие не выдерживают этого бремени. Не хватает силы, уверенности в себе, не хватает очень многого. И все - эти люди исчезают. Потому что сами они, без продюсеров, беспомощны. Во многих случаях это не их успех, а успех телепроекта.
- В свое время на Совете по культуре и искусству при президенте России вы очень эмоционально высказывались и по поводу «пиратов», и по поводу фонограмм. Фонограммы никуда не делись, «пираты» тоже...
- Во-первых, я сама всегда пою «вживую» и не представляю, как можно петь иначе. Во-вторых, ситуация с пиратством не изменится, пока не будет введен закон о защите интеллектуальной собственности, очень жестоко карающий нарушителей. Для вхождения в ВТО придется серьезно поработать над этой проблемой. Это ведь затрагивает не только меня и моих коллег. Проблема интеллектуальной собственности касается и кинематографа, и книжного рынка. У нас же пиратство повсюду. Все останется по-прежнему, пока не будет побеждена коррупция в этом многомиллионном преступном бизнесе.
- Вы занимаетесь активной гастрольной деятельностью с советских времен и по сию пору. Что-то изменилось в организации гастролей за минувшие годы?
- Если говорить об уровне сервиса, тут мы приближаемся к западным стандартам. Что касается техники, аппаратуры - сегодня она есть в любом городе. Ее нужно просто заказать. У артистов появились райдеры, в которых систематизированы все требования: техника, транспорт, гостиницы, питание. Раньше ничего подобного не было, мы все возили с собой. Впереди шел трейлер с несколькими тоннами аппаратуры. Бывало и так, что эта аппаратура опаздывала, где-то ломалась машина, концерты срывались.
Сейчас, если организаторы профессионально работают и любят артиста, с которым они работают, то они все делают на сто процентов, и подобных проблем не возникает. Сейчас я могу себе позволить заказать хороший комфортный автомобиль. В еде я человек неприхотливый. Для меня главное, чтобы на сцене был хороший звук и чтобы музыканты были профессионалами.
- Во время гастролей «накладки» часто случаются?
- Всякое случалось. Но для меня самое страшное наказание - это отмена концерта. Даже если я очень сильно больна, я сделаю так, чтобы приехал врач и дежурил рядом со мной во время выступления, но концерт состоится все равно.
- Как вы поддерживаете в тонусе голос?
- Я за ним слежу. Я его оберегаю. Не всегда, к сожалению, это получается. Бывает, приезжаешь зимой на гастроли, площадка холодная. Выходишьна сцену, отовсюду сквозняк. А у меня концертные костюмы и платья открытые. Есть разные способы себя обезопасить, но иногда все равно простужаешься. В подобных кризисных случаях дежурит врач, но отменять концерты я не позволяю.
- Как к вам изменилось отношение публики за эти -годы? Ходит ли молодежь на ваши концерты?
- Моя нынешняя публика ни по социальному статусу, ни по возрасту не сильно отличается от той, что была 20 лет назад. На мои концерты ходят люди абсолютно разных возрастов и сословий. Мои программы сделаны так, чтобы ни один зритель не ушел с концерта недовольным: качественная музыка, живой звук, зрелищное шоу. Надеюсь, концерты интересны и взрослым, и детям. Во всяком случае, после выступлений я слышу от зрителей только слова благодарности и восторга.
- Вы и джазовые композиции включаете в программы?
- У меня есть специальная джазовая программа с оркестром Игоря Бутмана, но и в эстрадной программе масса сюрпризов для любителей джаза.
- Вы снялись всего в одном рекламном ролике, но этот рекламный имидж прочно к вам «приклеился». Это доставляло вам какие-нибудь неудобства?
- Я знала, на что иду, и согласилась на участие в этой кампании только после того, как попробовала на себе то, что рекламирую. Обычно я не принимаю участие ни в каких рекламных кампаниях. А тут я почувствовала, что мне это нужно. Я получила хороший результат, поэтому и дала согласие.
- К вам часто обращаются за советом об этих добавках для похудания?
- Меня постоянно об этом спрашивают. Я действительно принимала эти добавки, и они мне помогли. Я хорошо знаю, что такое лишний вес и что такое здоровье. Одно дело, когда ты худеешь, но теряешь при этом здоровье. Многие по нашей системе худели. Но каждый человек индивидуален. Кому-то моя диета подходит, кому-то -нет. Сама я постоянно на диетах. Мой организм, к сожалению, имеет склонность к лишним килограммам.
- Но выглядите вы прекрасно!
- Спасибо. Я слежу за собой, это, конечно,требует постоянных усилий. Почти десять лет назад я сбросила 25 килограммов за довольно короткий срок благодаря жестким диетам и спорту. Все, что я делаю сейчас, -стараюсь поддерживать себя в форме. Бассейн, тренажеры и мой собственный рецепт питания. Но главный рецепт хорошей формы и самочувствия - это Любовь.
- Как сейчас обстоят ваши дела в бытовом плане?
- Я давно уже не жалуюсь на жилищные проблемы. У нас с мужем хорошая квартира в центре Москвы, есть свой дом. Сейчас мы его перестраиваем, облагораживаем ландшафт. Это приятные заботы.
- Можете ли вы сказать, что нашли идеального мужчину в своей жизни?
- Часто бывает, что женщина создает в своем воображении образ идеального мужчины, а потом начинает его примерять на всех, кто оказывается в поле ее зрения. Эти поиски заставляют идти по ложному пути. Я сейчас точно могу сказать, что нужно просто подождать. Лет пятнадцать назад, уже получив определенный жизненный опыт, я вдруг почувствовала, что нечто важное у меня еще впереди. С этим ощущением я и жила все последующие годы. Особенно на этой мысли не зацикливалась, но все же внутренне была готова к серьезным переменам. И дождалась!
- Легко ли уживаться двум творческим личностям?
- Легко. У нас бывают не ссоры, а споры. И в основном это споры о творчестве. Это дискуссии, и конфликтами их никак не назовешь. А главное - в основе наших отношений лежит очень сильное чувство и уважение друг к другу. Мне искренне жаль людей, которые не познали любви. Мне кажется, что человек, который никогда не любил, не живет, а существует, плывет по течению. Любовь может человека сделать другим. Я знаю много случаев, когда женщина или мужчина влюблялись и вдруг начинали писать песни, картины. Любовь помогает человеку раскрыть его потенциал, таланты, заложенные в нем.
- Ваш супруг ездит вместе с вами на гастроли?
- Он руководит нашей компанией, поэтому ему нужно быть в Москве. Но бывают поездки, в которых он меня сопровождает.
- Ваша дочь Ангелина пошла по вашим стопам?
- Нет. Она закончила юрфак Московского экономико-статистического института, уже защитила диплом. Сейчас она готовится стать ведущей новой программы на одном из телеканалов. Это будет ее дебют, она очень волнуется и старательно готовится к новому амплуа. Надеюсь, у нее все получится. Хочу, чтобы ей доставляло удовольствие то, чем она будет заниматься. Конечно, если ей понадобится моя помощь, - я помогу.
- Вы делали довольно много сольных программ. Что нового увидят зрители в ближайшее время?
- Обычно я боюсь сглазить, отвечая на подобные вопросы. Но об одной работе расскажу. Джордж Дюк, великий американский музыкант, с которым мы познакомились в прошлом году на моих юбилейных концертах, написал для меня две песни. Одну из них - Waiting For The Rain - мы уже записали, Дюку очень понравилось. Надеюсь, мы продолжим наше сотрудничество.
- Ваш новый CD называется «Обожженная душа». Название как-то связано с нелегким жизненным опытом?
- В моем репертуаре появилась песня Вити Дробыша, которую он мне подарил на юбилей. Поскольку до выхода альбома песню уже все знали, мы решили, что правильно будет назвать пластинку песней, которая уже на слуху. Только из этих соображений. У меня душа не обожжена, все в порядке.
- Кто ваши постоянные авторы: композиторы, поэты?
- Из постоянных могу назвать Вадима Лоткина, Михаила Танича, Валерия Севастьянова, Игоря Корнилевича. Я работаю с ними уже много лет. Новые для меня авторы - это Витя Дробыш, Ким Брейтбург, написавший для меня уже три песни.
- Говорят, мир шоу-бизнеса жесток и напоминает джунгли. Есть ли у вас в нем друзья?
- Я человек неконфликтный, дружу со всеми. Естественно, с Валерием Леонтьевым, с которым мы 20 лет назад вместе работали на рок-опере «Джордано». С Валерией, Лаймой Вайкуле, Лолитой, с Сашей Буйновым, со всеми Пресняковыми, с Юлечкой Началовой, которая на моих глазах выросла и дружит с моей дочерью. С Coco Павлиашвили. У меня как-то со всеми сложились отношения.
- Как вам это удается?
- Просто надо быть доброжелательной.
- А много ли у вас завистников?
- Наверняка немало. Но пусть они живут долго и счастливо.
- И последний вопрос в завершение нашей беседы, Как, на ваш взгляд, следует выстраивать гармоничные отношения между мужчиной и женщиной?
- Женщине, кроме того, что она должна любить и уважать своего партнера по жизни, своего любимого человека, надо обязательно научиться прощать. Кроме того, следить за собой и обязательно хорошо выглядеть. Сделать так, чтобы муж всегда торопился домой. Тогда все будет хорошо.
- Лариса Александровна, как начался ваш путь к успеху?
- Я родилась не в самой обеспеченной семье, в Баку. Мы прожили там недолго, но я очень люблю этот город. Мой отец, Александр Маркович, по профессии был строителем, а в момент моего рождения служил на флоте. Очень мягкий и добрый был человек. Мама более жесткая и импульсивная. Она работала машинисткой, брала работу на дом и по ночам подрабатывала. Так что стук пишущей машинки с детских лет навсегда врезался в мою память. Когда мне было 2,5 года, наша семья переехала в Одессу, где жила моя бабушка по материнской линии. Бытовые условия там были достаточно тяжелыми, мы долгое время прожили в коммунальной квартире. Многие молодые люди сейчас уже и не знают, что это такое.
- Как началось ваше увлечение музыкой?
- Когда мне исполнилось 7 лет, родители на день рождения подарили мне пианино «Красный Октябрь». Три года я занималась, а потом мне это поднадоело, и я забросила инструмент. Но как-то раз мы с папой случайно встретили его старую знакомую, педагога Одесской оперной студии по классу виолончели - Жанну Михайловну Герасименко. Она взглянула на мои руки и сказала: «Ее пальцы просто созданы для виолончели, посмотрите на эти подушечки». После чего мне купили самый дешевый инструмент, и в доме зазвучала виолончель.
- Вас можно назвать музыкальным вундеркиндом - вы и петь начали рано. В каком возрасте это произошло?
- Я тогда ни о чем подобном не думала. Просто я каждое лето ездила в пионерский лагерь и однажды в лагере «Юный романтик» наш музыкальный руководитель Илья Байер предложил мне выступить с его группой «Магеллан». Я всю ночь не спала, готовилась, волновалась. На сцену вышла в пилотке и пионерском галстуке - мне тогда было 12 лет. Выступление прошло на «ура», вскоре я с этими ребятами работала на танцах, а спустя некоторое время уже с другим коллективом пела в ресторане.
- Как отнеслось руководство школы к вашей работе?
- Да как-то все обошлось. А родители не очень охотно согласились. Музыканты группы приходили к нам домой и клятвенно обещали, что будут за мной следить. Так что днем я училась, а по вечерам родители отвозили меня на работу. За вечер я получала пять рублей, мама складывала деньги в конверт, а потом накопленная сумма тратилась на меня. Надо сказать, в первое время я напряженно поглядывала на дверь, ожидая, что в ресторан войдет кто-нибудь из школьных преподавателей. Но никто из них, естественно, так и не появился.
- В те годы был расцвет всевозможных ВИА. В вашей карьере был вокально-инструментальный ансамбль?
- Да, было такое. Я сама в школе организовала ансамбль из девочек, мы с подругами выступали с большим успехом. Уже тогда я увлеклась джазом, джаз-роком, да и просто популярной западной музыкой. Еще в школьные годы я перепевала «битлов», а первыми учителями в джазе для меня были Дюк Эллингтон, Луи Армстронг, Сара Воон, Элла Фицджеральд, и, конечно, Билли Холлидей.
- Профессиональной певицей вы стали в 16 лет...
- Работая в ресторане, я совершенно случайно попала на прослушивание на место солистки ансамбля «Волна». Меня приняли. С большим трудом мне удалось уйти из школы и стать артисткой Одесской филармонии. Школу пришлось заканчивать заочно. Но для того, чтобы получить такое разрешение, мне пришлось прийти на заседание комитета по делам несовершеннолетних при горкоме КПСС.
Я оказалась там не одна, а в окружении малолетних хулиганов, дела которых разбирались там же. К счастью, председателем комитета был директор нашей школы, и разрешение мне дали. 10-й и 11-й класс я заканчивала в заочной школе, появляясь там в перерывах между гастролями. А первые гастроли прошли в составе одесского эстрадного оркестра «Мы -одесситы». Я два года отработала с этим оркестром, а потом меня пригласили стать солисткой оркестра в ресторане гостиницы «Черное море».
- Вы были очень популярны в Одессе. Как получилось, что вы уехали в Ереван?
- В Одессе люди специально ходили в ресторан «на Долину». Именно в тот период у меня появилось прозвище «Хэлло, Долина». Но мне хотелось и мир посмотреть, и себя показать. Поэтому когда меня пригласили поработать в составе ереванского ВИА «Армина», я согласилась. Родители были против, но я все равно уехала. Четыре года, проведенных в Армении, были трудным периодом. Нередко приходилось сидеть без копейки денег.
Но со временем обо мне заговорили, и Константин Орбелян пригласил меня поработать в свой оркестр. Я многому у него научилась: как вести себя на сцене, как строить взаимоотношения со зрителем. Кстати, в оркестре я была единственной певицей, которая пела по-армянски. Но на гастроли по СССР и за границу Орбелян меня никогда не брал. Я была «невыездной». Кроме того, мне не давали петь то, что я хотела, и я решила покинуть оркестр.
- Начав работать вместе со знаменитым джазовым музыкантом Анатолием Кроллом, вы стали солисткой ансамбля «Современник».
- Кролл - живая легенда музыкант от Бога, основатель собственной школы Он многих сделал знамени тыми. В 1978 году я попала на 2-й Всероссийской конкурс исполнителей советской песни и заняла там второе место. Анатолий Ошерович пригласил меня в свой легендарный оркестр "Современник». В 1981 году Кролл специально для меня поста вил джазовую программ «Антология джазового вок ла». И мы с аншлагами выступали во всех бывших союзных республиках. У Кролла я вволю пела джаз, жила в Москве и в творческом плане все было отлично. Но с бы том все складывалось не столь радужно. В Москве меня не прописывали, жилье не предоставляли, приходилось жить в гостиницах.
- Действительно ли именно благодаря Кроллу сыграли в фильме «Мы из джаза»?
- Да. «Современник» делал музыкальное сопровождение к фильму, и именно Кролл посоветовал режиссеру Карену Шахназарову пригласить меня на роль кубинской джазовой певицы Клементины Фернандес. До этой роли я уже снялась в четырех картинах, но именно после этого фильма стала популярной.
Съемки в фильме «Мы из джаза» проходили в январе 1983 года, и у меня было лишь три съемочных дня. В то время я была на шестом месяце беременности, протекала она тяжело, врачи не то что сниматься - даже передвигаться не разрешали. Мне был предписан строгий постельный режим. Как Карен Шахназаров уломал врачей, я не знаю. Режиссер каждый раз сам приезжал за мной в больницу и писал врачам расписки, что забирает меня на съемки под свою ответственность и вернет в этот же день в полной целости и сохранности.
- Но пятилетняя идиллия работы в «Современнике» завершилась - и не по вашей воле?
- К сожалению, да. Вскоре после того как я родила дочь Лину, министр культуры СССР Мелентьев издал указ об увольнении иногородних из всех концертных организаций Москвы. Мой бывший муж, коллега-музыкант по «Современнику», был ленинградец, я одесситка, и мы, конечно, попали под эту статью. Кролл ничего сделать не смог. Нам пришлось уволиться и уехать к родителям мужа в город на Неве. Этот период трудно назвать счастливым. Мы жили впятером в однокомнатной квартирке. Изредка у меня проходили творческие вечера в ленинградских ДК, я участвовала в эстрадной программе «Товарищ Кино», ездила с разными коллективами на гастроли.
Из-за отъезда в Ленинград я, кстати, так и не смогла закончить Гнесинское училище, где училась на эстрадном отделении по классу вокала. Поскольку никакой надежды создать свой коллектив в Ленинграде у меня не было, в «Ленконцерте» мне ответили отказом, в середине 1980-х мне пришлось уехать в Ульяновск и создавать свой коллектив при местной филармонии. Назывался он «Эскорт», и в него входило четверо танцоров и шесть музыкантов. Это было достижение - далеко не все популярные исполнители имели свой коллектив. Там у меня появилась первая собственная программа на русском языке - до этого я пела в основном джаз.
В программу вошли мои первые хиты -песни замечательных ленинградских композиторов Виктора Резникова и Валерия Севастьянова. В 1985 году у меня вышла первая сольная пластинка «Затяжной прыжок», названная так по песне Валерия Севастьянова. А в 1987 году на ленинградском телевидении вышел, первый фильм «Вот и ты!», посвященный моему творчеству. Это тоже был прорыв, поскольку до того мои песни постоянно вырезались из телеверсий многих концертов.
- Примерно в это время вы искали новые образы: пытались петь рок, носили кожаные косухи с заклепками и цепями...
- Да, все это было. В стане рокеров я почерпнула многое, как незадолго перед этим и у джазменов. Я даже выступала на рок-фестивале, посвященном борьбе со СПИДом. Пресса была хорошая, но фанаты меня не приняли. А в 1989 году я пела в рок-опере Лоры Квинт «Джордано». Это был один из первых отечественных мюзиклов. Валера Леонтьев сыграл в нем главную мужскую роль, а я - главную женскую. Жаль, что после громкой премьеры ни одной записи рок-оперы не сохранилось.
- В начале 1990-х в вашей судьбе произошел перелом. К вам пришло заслуженное признание.
- Как говорят французы: все приходит вовремя: для того, кто умеет ждать. В 1991 году я была удостоена титула «Лучшая певица страны» на всесоюзном конкурсе «Профи». И эта награда среди других наград стоит для меня на особом месте, поскольку меня оценивали коллеги: профессиональные музыканты, продюсеры и артисты. Два года спустя я получила звание Заслуженной артистки России. У меня одновременно вышло два новых альбома: «Прости меня», состоящий из песен Аркадия Укупника, и CD «Привыкай к Ларисе Долиной» из песен Александра Самойлова.
- Вы однажды сказали, что решающим был 1996 год, когда песня «Погода в доме» стала «народным хитом». Многие ассоциируют вас с этой песней. Расскажите, пожалуйста, о том, как она появилась.
- Публика сразу приняла эту песню на «ура», когда не было еще ни клипа, ни альбома «Погода в доме». На каждом концерте ее просили исполнить на бис. Бывало, я ее исполняла несколько раз, и не передать словами, что творилось в зале. А появилась она так. В один из выходных дней я сидела дома, настроение было ужасное, хоть плачь. Вдруг звонок - позвонил поэт Михаил Танич и попросил меня послушать новое стихотворение. Он прочел его до половины, и я буквально оторопела - настолько оно было созвучно моему тогдашнему состоянию души. Я попросила его переделать стихи от женского лица и никому их не отдавать. Через полчаса у меня был уже переделанный текст.
Я тут же позвонила композитору Руслану Горобцу, того дома не оказалось, и я начитала на автоответчик текст стихотворения. Через два часа позвонил композитор и прямо в трубку напел мне мелодию. Никаких возражений у меня не было. Вскоре мы сделали программу, которая так и называлась - «Погода к в доме», и в том же году я получила премию «Овация» как лучшая солистка года. А в 1997 году получила еще одну «Овацию», а также премию «Золотой граммофон» уже за одноименный альбом.
Эта песня очень сблизила меня с моими зрителями. До нее в моей музыке была немалая доля агрессивности. А тут пришла наконец мудрость: женская, человеческая и творческая. И для зрителей появилась совсем другая Долина - более мягкая и искренняя. По этому пути с той поры я и стараюсь двигаться в моем творчестве. Не отвергая, разумеется, других граней своего творческого «Я».
- Какова была духовная составляющая вашего пути? Ведь легким он не был. Руку Божью на себе ощущали?
- Да, чувствовала. У меня были сложные периоды в жизни, бывали черные полосы. И не всегда было ясно, как из этой черной полосы выпутаться, как ее превратить в белую. Порой я думала: ну когда же это все закончится? Бывали дни, когда мне казалось, что ничего изменить нельзя, все, что могла, я сделала. И вдруг наступал просвет, и появлялось ощущение, что Бог берет за руку и ведет. И таких чудесных случаев в моей жизни было очень много. Бывали совершенно безвыходные положения, и вдруг все получалось, все неразрешимые ситуации разрешались как бы сами собой.
Сначала Господь испытывает тебя на прочность, насколько ты в состоянии выдержать те или иные трудности. И если ты можешь их выдержать, Он начинает тебя вести. Я никогда ни на что не ропщу. Да, иногда было сложно. Зато я многому научилась. Мой характер сформировался. Я стала сильной. Я научилась бороться. И никогда ни на что не жалуюсь.
- Лариса Александровна, на ваш взгляд, западный шоу-бизнес сильно отличается от нашего?
- Очень сильно. Достаточно посмотреть, какие песни, какие исполнители занимают ведущие места в хит-парадах на Западе и у нас. Кто там получает «Грэмми» и кто получает премии здесь. И вы увидите, сколь велика разница в подготовленности и профессионализме. Мы от них очень отстаем. Я говорю об общей ситуации на нашем музыкальном рынке. Заметьте, я не называю его шоу-бизнесом.
- Представление о «звезде» у нас и на Западе сильно друг от друга отличаются?
- Разница огромная. «Звездами» у нас называют всех, кто мелькает на экране. А на Западе - немногих избранных, действительно достойных этого высокого звания. Ведь само по себе слово «звезда» уже заключает в себе понятие какой-то недосягаемости, чистоты, света. Но таких эстрадных певцов, которые соответствовали бы подобному представлению, у нас, как говорится, по пальцам можно пересчитать. Если бы на Западе знали, кто у нас попадает в категорию «звезд», я думаю, над нами просто смеялись бы.
Человек еще и двух шагов на эстраде не сделал, а его уже называют «звездой». Или в какой-то группе появилась молодая солистка, и диджей, представляя ее, говорит: «Вот появилась новая талантливая певица». А ведь талант -это то, что дает Бог. Можно приобрести опыт, а талант приобрести нельзя. Поэтому, когда говорят о человеке, что он талантлив, часто заблуждаются. Талантливых людей на свете не так уж и много.
- Вы застали и времена СССР, и рождение российского шоу-бизнеса. Когда талантливому человеку было легче пробиться: тогда или сейчас? И почему?
- Я думаю, трудно было и тогда, и сейчас. В советские времена у нас не было понятия «шоу-бизнес». Не было института продюсеров, да и «звезд» не было. У нас были просто «популярные артисты». И их было очень мало. Сегодня ситуация сильно изменилась. В советские времена ходили все и на любые концерты. Не на «звезду», а на концерты, и залы были переполнены. А сейчас ходят только на «звезду», при этом число «звезд» растет в геометрической прогрессии. Сложности есть всегда, только разные. Раньше это были бесконечные худсоветы, запреты. Сейчас дали свободу. Но свобода привела к тому, что артистами стали все: кому можно и кому нельзя. Из тех, кто сегодня выходит на сцену, добрую половину совершенно точно можно попросить заняться другой профессией.
- Вы были членом жюри на проекте «Народный артист», поете с молодым певцом Панайотовым, сотрудничаете с «Фабрикой звезд», выступаете на их концертах. Что вы можете сказать об этих проектах?
- Я считаю, этим ребятам очень повезло. В наше время подобных песенных конкурсов не было, не было возможности себя показать. А тут за тебя все сделали: раз в неделю ты появляешься перед миллионами людей в самой рейтинговой программе. За тебя болеют зрители, узнают на улицах, и очень быстро ты чувствуешь, что стал популярным.
- И начинает «сносить крышу»...
- У многих - да. И очень сильно. Многие молодые люди психологически не готовы к известности, многие не выдерживают этого бремени. Не хватает силы, уверенности в себе, не хватает очень многого. И все - эти люди исчезают. Потому что сами они, без продюсеров, беспомощны. Во многих случаях это не их успех, а успех телепроекта.
- В свое время на Совете по культуре и искусству при президенте России вы очень эмоционально высказывались и по поводу «пиратов», и по поводу фонограмм. Фонограммы никуда не делись, «пираты» тоже...
- Во-первых, я сама всегда пою «вживую» и не представляю, как можно петь иначе. Во-вторых, ситуация с пиратством не изменится, пока не будет введен закон о защите интеллектуальной собственности, очень жестоко карающий нарушителей. Для вхождения в ВТО придется серьезно поработать над этой проблемой. Это ведь затрагивает не только меня и моих коллег. Проблема интеллектуальной собственности касается и кинематографа, и книжного рынка. У нас же пиратство повсюду. Все останется по-прежнему, пока не будет побеждена коррупция в этом многомиллионном преступном бизнесе.
- Вы занимаетесь активной гастрольной деятельностью с советских времен и по сию пору. Что-то изменилось в организации гастролей за минувшие годы?
- Если говорить об уровне сервиса, тут мы приближаемся к западным стандартам. Что касается техники, аппаратуры - сегодня она есть в любом городе. Ее нужно просто заказать. У артистов появились райдеры, в которых систематизированы все требования: техника, транспорт, гостиницы, питание. Раньше ничего подобного не было, мы все возили с собой. Впереди шел трейлер с несколькими тоннами аппаратуры. Бывало и так, что эта аппаратура опаздывала, где-то ломалась машина, концерты срывались.
Сейчас, если организаторы профессионально работают и любят артиста, с которым они работают, то они все делают на сто процентов, и подобных проблем не возникает. Сейчас я могу себе позволить заказать хороший комфортный автомобиль. В еде я человек неприхотливый. Для меня главное, чтобы на сцене был хороший звук и чтобы музыканты были профессионалами.
- Во время гастролей «накладки» часто случаются?
- Всякое случалось. Но для меня самое страшное наказание - это отмена концерта. Даже если я очень сильно больна, я сделаю так, чтобы приехал врач и дежурил рядом со мной во время выступления, но концерт состоится все равно.
- Как вы поддерживаете в тонусе голос?
- Я за ним слежу. Я его оберегаю. Не всегда, к сожалению, это получается. Бывает, приезжаешь зимой на гастроли, площадка холодная. Выходишьна сцену, отовсюду сквозняк. А у меня концертные костюмы и платья открытые. Есть разные способы себя обезопасить, но иногда все равно простужаешься. В подобных кризисных случаях дежурит врач, но отменять концерты я не позволяю.
- Как к вам изменилось отношение публики за эти -годы? Ходит ли молодежь на ваши концерты?
- Моя нынешняя публика ни по социальному статусу, ни по возрасту не сильно отличается от той, что была 20 лет назад. На мои концерты ходят люди абсолютно разных возрастов и сословий. Мои программы сделаны так, чтобы ни один зритель не ушел с концерта недовольным: качественная музыка, живой звук, зрелищное шоу. Надеюсь, концерты интересны и взрослым, и детям. Во всяком случае, после выступлений я слышу от зрителей только слова благодарности и восторга.
- Вы и джазовые композиции включаете в программы?
- У меня есть специальная джазовая программа с оркестром Игоря Бутмана, но и в эстрадной программе масса сюрпризов для любителей джаза.
- Вы снялись всего в одном рекламном ролике, но этот рекламный имидж прочно к вам «приклеился». Это доставляло вам какие-нибудь неудобства?
- Я знала, на что иду, и согласилась на участие в этой кампании только после того, как попробовала на себе то, что рекламирую. Обычно я не принимаю участие ни в каких рекламных кампаниях. А тут я почувствовала, что мне это нужно. Я получила хороший результат, поэтому и дала согласие.
- К вам часто обращаются за советом об этих добавках для похудания?
- Меня постоянно об этом спрашивают. Я действительно принимала эти добавки, и они мне помогли. Я хорошо знаю, что такое лишний вес и что такое здоровье. Одно дело, когда ты худеешь, но теряешь при этом здоровье. Многие по нашей системе худели. Но каждый человек индивидуален. Кому-то моя диета подходит, кому-то -нет. Сама я постоянно на диетах. Мой организм, к сожалению, имеет склонность к лишним килограммам.
- Но выглядите вы прекрасно!
- Спасибо. Я слежу за собой, это, конечно,требует постоянных усилий. Почти десять лет назад я сбросила 25 килограммов за довольно короткий срок благодаря жестким диетам и спорту. Все, что я делаю сейчас, -стараюсь поддерживать себя в форме. Бассейн, тренажеры и мой собственный рецепт питания. Но главный рецепт хорошей формы и самочувствия - это Любовь.
- Как сейчас обстоят ваши дела в бытовом плане?
- Я давно уже не жалуюсь на жилищные проблемы. У нас с мужем хорошая квартира в центре Москвы, есть свой дом. Сейчас мы его перестраиваем, облагораживаем ландшафт. Это приятные заботы.
- Можете ли вы сказать, что нашли идеального мужчину в своей жизни?
- Часто бывает, что женщина создает в своем воображении образ идеального мужчины, а потом начинает его примерять на всех, кто оказывается в поле ее зрения. Эти поиски заставляют идти по ложному пути. Я сейчас точно могу сказать, что нужно просто подождать. Лет пятнадцать назад, уже получив определенный жизненный опыт, я вдруг почувствовала, что нечто важное у меня еще впереди. С этим ощущением я и жила все последующие годы. Особенно на этой мысли не зацикливалась, но все же внутренне была готова к серьезным переменам. И дождалась!
- Легко ли уживаться двум творческим личностям?
- Легко. У нас бывают не ссоры, а споры. И в основном это споры о творчестве. Это дискуссии, и конфликтами их никак не назовешь. А главное - в основе наших отношений лежит очень сильное чувство и уважение друг к другу. Мне искренне жаль людей, которые не познали любви. Мне кажется, что человек, который никогда не любил, не живет, а существует, плывет по течению. Любовь может человека сделать другим. Я знаю много случаев, когда женщина или мужчина влюблялись и вдруг начинали писать песни, картины. Любовь помогает человеку раскрыть его потенциал, таланты, заложенные в нем.
- Ваш супруг ездит вместе с вами на гастроли?
- Он руководит нашей компанией, поэтому ему нужно быть в Москве. Но бывают поездки, в которых он меня сопровождает.
- Ваша дочь Ангелина пошла по вашим стопам?
- Нет. Она закончила юрфак Московского экономико-статистического института, уже защитила диплом. Сейчас она готовится стать ведущей новой программы на одном из телеканалов. Это будет ее дебют, она очень волнуется и старательно готовится к новому амплуа. Надеюсь, у нее все получится. Хочу, чтобы ей доставляло удовольствие то, чем она будет заниматься. Конечно, если ей понадобится моя помощь, - я помогу.
- Вы делали довольно много сольных программ. Что нового увидят зрители в ближайшее время?
- Обычно я боюсь сглазить, отвечая на подобные вопросы. Но об одной работе расскажу. Джордж Дюк, великий американский музыкант, с которым мы познакомились в прошлом году на моих юбилейных концертах, написал для меня две песни. Одну из них - Waiting For The Rain - мы уже записали, Дюку очень понравилось. Надеюсь, мы продолжим наше сотрудничество.
- Ваш новый CD называется «Обожженная душа». Название как-то связано с нелегким жизненным опытом?
- В моем репертуаре появилась песня Вити Дробыша, которую он мне подарил на юбилей. Поскольку до выхода альбома песню уже все знали, мы решили, что правильно будет назвать пластинку песней, которая уже на слуху. Только из этих соображений. У меня душа не обожжена, все в порядке.
- Кто ваши постоянные авторы: композиторы, поэты?
- Из постоянных могу назвать Вадима Лоткина, Михаила Танича, Валерия Севастьянова, Игоря Корнилевича. Я работаю с ними уже много лет. Новые для меня авторы - это Витя Дробыш, Ким Брейтбург, написавший для меня уже три песни.
- Говорят, мир шоу-бизнеса жесток и напоминает джунгли. Есть ли у вас в нем друзья?
- Я человек неконфликтный, дружу со всеми. Естественно, с Валерием Леонтьевым, с которым мы 20 лет назад вместе работали на рок-опере «Джордано». С Валерией, Лаймой Вайкуле, Лолитой, с Сашей Буйновым, со всеми Пресняковыми, с Юлечкой Началовой, которая на моих глазах выросла и дружит с моей дочерью. С Coco Павлиашвили. У меня как-то со всеми сложились отношения.
- Как вам это удается?
- Просто надо быть доброжелательной.
- А много ли у вас завистников?
- Наверняка немало. Но пусть они живут долго и счастливо.
- И последний вопрос в завершение нашей беседы, Как, на ваш взгляд, следует выстраивать гармоничные отношения между мужчиной и женщиной?
- Женщине, кроме того, что она должна любить и уважать своего партнера по жизни, своего любимого человека, надо обязательно научиться прощать. Кроме того, следить за собой и обязательно хорошо выглядеть. Сделать так, чтобы муж всегда торопился домой. Тогда все будет хорошо.
