Николай Басков давно уже привык к публичности. Он знает, что любой его шаг на виду, а все сказанное им тут же становится достоянием прессы. И все же кое-что Николай приберег для своих самых преданных поклонниц.
Вся моя жизнь - это дорога, в которой я провожу, наверное, треть жизни. В машине чувствую себя как дома. Только во время тура по Германии проехал по трассам шесть тысяч километров. Часами стою в пробках - как и все москвичи и гости столицы. А вот поезда не люблю. Кажется, что время тратишь впустую. Самолет гораздо удобнее. У меня, к счастью, есть такая особенность: как только сажусь в кресло самолета, тут же засыпаю. Так что мне все равно, сколько длится полет - один час или десять. А вот в поезде сплю очень плохо.
Как-то я ездил на гастроли в очень длительный тур - на поезде от Москвы до Владивостока. Ночь, какой-то полустанок, поезд останавливается на пятнадцать минут. Я, как обычно, не мог заснуть и колобродил по вагонам. И так мне захотелось постоять на твердой земле, что я вышел на этом полустанке на перрон. Вид у меня был тот еще: голова всклокоченная, майка, шорты по колено, тапочки на босу ногу - белые такие, из гостиницы, а на плечи накинуто пальто от Армани.
Четвертый час утра, темнотища жуткая. Я топчусь в слабом свете фонаря, и вдруг идет женщина - простукивает колеса. В какую-то секунду она отвлекается от своего занятия, поднимает голову и видит меня. Нельзя словами описать те эмоции, которые отразились на ее лице. В шоке она начала... креститься! И приговаривать: «Господи, привидится же такое! Надо же, как похож!» А ей просто в голову не пришло посмотреть на вагон - там огромными буквами во всю ширь написано: «Николай Басков».
Не знаю, как родители выдерживали меня в детстве. Я был первым заводилой, со мной все время что-то случалось. Папу с мамой в школу вызывали постоянно, они туда ходили как на работу. Так как мой отец был военным, мы часто переезжали. Но я очень быстро вливался в коллектив и тут же брал бразды правления в свои руки.
На уроках я мог петь, мог сорвать урок. Меня даже в пионеры не сразу приняли. Все мои одноклассники на линейке стояли, а я, прочувствовав торжественность момента, решил его украсить на свой лад. Забежал на верхний этаж, высунулся из окна и исполнил во все горло «Миллион алых роз». Скандал был грандиозный. В итоге пионером я все-таки стал, только позже, чем все остальные. А творчество Аллы Борисовны Пугачевой я и сейчас искренне люблю.
Учителя ко мне относились хорошо и многое прощали. Да, я был проказником, но не злым. Выделиться из толпы мне хотелось всегда, и где бы я ни оказывался, через пять минут вокруг меня собирались слушатели.
Мама хотела, чтобы я стал драматическим актером или вторым Кисиным, и в пять лет отдала меня в музыкальную школу - учиться играть на фортепиано. Меня не брали, объясняя, что в пять лет пальчики у ребенка «не стоят». Но надо знать мою маму! Она использовала весь свой безграничный дар убеждения - и меня приняли.
Маму поддержал и ее отец - мой дедушка Николай Еременко. Он прошел всю войну, дошел до Берлина. Это был чудесный человек и настоящий мужчина. Своего деда я обожал. Однажды мы гуляли с ним в парке, было очень холодно, народу немного. Дошли до летней эстрады, запорошенной снегом. Я забрался на нее и, используя варежку как микрофон, начал петь. Вокруг стали собираться люди. Они слушали меня и даже аплодировали. Тот восторг я помню по сей день. Пел я долго, совсем замерз, но был счастлив бесконечно! Дедушка с трудом увел меня оттуда. Когда пришли домой, он сказал своей дочери: «Лена, все, кажется, династия военных на Коле закончилась!»
В бассейн меня совсем маленьким привел отец. Он мечтал, что я стану великим пловцом - как Сальников. Я получил второй юношеский разряд по плаванию. Никогда не знаешь, где и что пригодится. В прошлом году я сыграл главную роль в сериале «Поворот наоборот». Снимали в Крыму, по сюжету нужно было много плавать и нырять. Обошелся без услуг дублера, а отцу был очень благодарен за то, что когда-то он настаивал на тренировках.
Конечно, хотелось угодить обоим родителям, и мое детство прошло между бассейном и фортепиано. Когда я понял, кем хочу стать, от плавания отказался. Театр, а потом и музыка - именно в такой последовательности - заняли все свободное время.
Свой автограф я придумал, еще учась в начальной школе. Исписал всю тетрадку. Объяснял маме, что это необходимо, что мне это обязательно пригодится. Вот попросят у меня автограф - а я уже умею красиво расписываться. В пятом классе в сочинении написал: «Я хочу быть только артистом!» Эту трогательную тетрадку в линеечку моя мама хранит бережно по сей день.
На сцену выхожу с одиннадцати лет. Моя история поступления в Детский музыкальный театр юного актера Александра Федорова вполне в моем стиле. Я увидел объявление о наборе и заявил родителям, что иду на прослушивание. «Буду в театре выступать!» - сказал я с уверенностью. «Ну подожди, тебя еще не приняли», - ответили родители. Но потом признались, что особенно не сомневались в результате.
Какая это ответственность, я понял быстро. Этот пресловутый шаг из-за кулис на сцену, это так трудно... Даже сейчас немного волнуюсь перед выходом. Помню своего первого Ленского в Новосибирске. Меня трясло так, что, думал, шуба свалится. А мои первые сольники в концертном зале «Россия» в Москве собрали шесть аншлагов. Я выглядывал перед началом в щелочку кулис и в ужасе обозревал полный зал народа. «Это они на меня все пришли? Какой кошмар!» Страшно было невероятно.
Сейчас-то я понимаю, что аншлаговые залы -это основное достижение и самое главное счастье для артиста. В этом смысл жизни, когда тебя любит столько людей, когда ты востребован. Не устаю за это молиться и благодарить Всевышнего за такой щедрый дар.
Когда мне было шестнадцать, я буквально бредил голосом Монтсеррат Кабалье, засыпал в наушниках. Мечтал взять у нее автограф. И приснился мне тогда сон: сижу я в холле отеля «Савой», а она с Каррерасом спускается по лестнице. Он прошел мимо, а она остановилась, присела рядом. «Что это у тебя?» Я говорю: «Ноты». Протягиваю их ей и смотрю на нее во все глаза. Кабалье делает на листах пометки, что-то мне объясняет... Странный сон. Яркий, я его очень четко запомнил.
А в 2000 году ее продюсер искал русского тенора для выступления в Петербурге. Ей прислали множество записей, и Монтсеррат на слух выбрала меня! Когда я ее первый раз увидел, даже не смел заговорить. Мы познакомились. Потом стали обсуждать детали выступления. Мы должны были петь дуэтом. Она взяла мои ноты, присела и... стала делать в них пометки!
Меня тогда как ошпарило - вот он мой сон, только теперь уже наяву!
Со временем меня Монтсеррат многому научила. И, кстати, она совсем не против, что я не только классику, но и эстраду пою. Монтсеррат говорит: «Жизнь замечательная штука. В ней так много возможностей. Но она такая короткая и так быстро проходит. Надо все попробовать».
В феврале 2008 года я выступал в оперном театре в Салониках, в Греции, у меня был контракт на серию спектаклей. Исполнял партию Канио в опере «Паяцы». Это был такой переломный момент в моей жизни, я переживал тяжелый развод со Светланой. И этот образ... Он очень глубоко меня трогал. Душа была как будто вывернута наизнанку. Мой герой, прячась за маской, улыбался, когда хотелось кричать и лезть на стенку от боли и обиды. Я же тогда потерял все: и семью, и сына, и контракт. Стирая маску с лица, я стирал многое с моей души, с моей жизни. Этой партии я отдал всего себя. Я бы даже сказал, что эта роль меня спасла.
В Греции я прожил больше месяца. Пришел в себя, успокоился. И начал жизнь с чистого листа, закрыв дверь в свое прошлое. Теноры во всем мире берутся за эту партию к сорока годам, а у меня получилось в тридцать один. Кабалье сказала: «Ты сможешь!» Так и вышло, смог.
Прошло время, страсти улеглись. И хотя мы с бывшей женой не общаемся, я благодарен ей за любовь, за сына. Может быть, со временем что-то изменится, но пока все так, как есть. Мне об этом тяжело говорить. У кого есть сердце, тот меня поймет...
А отцу Светланы Борису Исааковичу - моему продюсеру - я благодарен за помощь. Ведь это он тогда поверил в меня, никому не известного парня.
С одной из самых ярких женщин в моей жизни я знаком более двадцати лет. Нам с Настей Волочковой было по 17 лет, когда мы познакомились, очутившись вместе в Америке. Меня тогда поразила феноменальная грация этой девочки, ее звонкий смех, ее тонкая, волшебная красота. После выступления я пригласил ее на прогулку. Конечно, это было самое настоящее свидание, я влюбился без памяти, с первого взгляда.
Мы оказались вдвоем на вечерних улицах Нью-Йорка, бродили по городу до рассвета и никак не могли расстаться. Это был невероятно красивый роман. Потом жизнь развела нас. Я женился, Настя вышла замуж, у каждого из нас появился ребенок. Но мы не теряли друг друга из вида. Фактически не общаясь, следили за успехами друг друга, поддерживали в трудную минуту звонками и эсэмэсками.
А несколько лет назад снова встретились. Уже оба свободные люди, не связанные никакими обязательствами. И улетели вместе на Мальдивы. Сколько же тогда было пересудов, какая поднялась шумиха! Будто мы совершили что-то из ряда вон выходящее. Не объяснишь же людям, что такие отношения тоже имеют место быть, и я лично не вижу в этом ничего плохого. Нам было вместе в кайф, и мы наслаждались моментом.
Та вспышка тоже прошла, но отношения остались близкими, трогательными и доверительными. Настя дорогой для меня человек, с ней многое связано. И хоть сейчас мы вновь идем каждый своей дорогой, но бережно храним воспоминания о том времени, когда были вместе. И до сих пор умудряемся оставаться друзьями, что я очень ценю.
Женщины присутствовали в моей жизни, пока и мне, и им это было во благо. И не нужно здесь говорить о жертвенности или отречении. В этом смысле я - фаталист. Вот посылает тебе судьба человека, и ты проходишь с ним определенный этап. Во-первых, вы получаете удовольствие -если нет, то не надо вообще идти рядом.
Во-вторых, приобретаете жизненный опыт. И, в-третьих, получаете самое ценное - воспоминания. Именно с воспоминаниями о счастливых днях вы придете к концу жизни. Вот и все. Ничего не должно делаться через силу. Если мужчина понимает, что эта женщина его чем-то не устраивает, его в ней что-то раздражает - зачем тогда быть вместе? То же самое и наоборот. Невозможно нравиться всем женщинам. Любовь - это химия.
Если влюбляюсь, то сильно: я - человек эмоциональный. Для меня вообще очень важно состояние влюбленности. Это стимулирует. Когда я влюблен, я способен на поступки. Мне нравится баловать женщину, угождать ей, помогать, радовать ее. Период влюбленности прекрасен. Но ты должен понять - сможешь ли идти дальше с этим человеком или нет.
У меня есть друзья из мира шоу-бизнеса, очень известные люди, которые живут со своими половинками долгие, долгие годы. На самом деле это огромное везение - найти свою женщину. В этом смысле моему отцу несказанно повезло. Он сорок лет назад встретил мою маму - красавицу и умницу. Сейчас они - мой крепкий тыл, самые надежные друзья и самые близкие люди. Это почти голливудская сказка, когда после стольких десятилетий совместной жизни пара едет в романтическое путешествие. Мои родители поехали. Мечтаю, чтобы мне повезло так же, как отцу.
Что касается моего сердца... В общем, оно сейчас не свободно. Рядом со мной чудесная девушка по имени Софи. Она легкий человек, нам хорошо друг с другом. Она красива и очень музыкальна. Мы с ней, как говорится, на одной волне. Мы оба уже жизнью побитые: у нас за плечами и предыдущие отношения, и разводы, дети есть, поэтому мы не торопимся, не форсируем события, не строим планов, а просто наслаждаемся жизнью и не напрягаем друг друга. Единственное, о чем я попросил Софи, -это готовить мне на завтрак сырники, мамино фирменное блюдо. Очень люблю! Кстати, с родителями я Софи совершенно спокойно познакомил, и она им тоже понравилась.
Раз мне нравится, значит, и им. Для них в первую очередь важно, чтобы мне было хорошо и комфортно, поэтому любой мой выбор примут. Они вообще не вмешиваются в мою личную жизнь с советами и замечаниями - у нас в семье так принято.
С возрастом все-таки происходит в определенном смысле переоценка ценностей. Красота, сексуальность, конечно, имеют значение. Но не менее важно, чтобы тебе было о чем с человеком разговаривать, чтобы ты мог ему доверять. Ничего не хочу загадывать, планировать. Как судьбе угодно, так и будет.
Честно говоря, боюсь о чем-то загадывать дальше. Хотя мечта есть. Думаю, что лучшая старость - это собственный дом где-нибудь на Мальдивах, куда можно приезжать по настроению, океанские закаты вечерами. И большой стол, где собирается дружная семья. Мечты не изменились, так что буду верить в лучшее, как говорится...
«Мы познакомились с Николаем 10 лет назад на какой-то вечеринке, - рассказывает Софи. - Тогда он был женат и по сторонам не смотрел. Потом время от времени виделись в одной компании, а год назад вдруг что-то изменилось. Мы уже взрослые люди, оба имеем жизненный опыт, и не во всем он был удачен. Думаю, торопиться не нужно. Кроме того, я чувствую, что Коля пока наблюдает за мной, присматривается. Я хочу семью, но торопить любимого никогда не буду. Для меня в близких отношениях на первом месте -мужчина, я во всем готова подстраиваться».
Автор: Николай Басков
