Алексей Бродович

Алексей Бродович - биография

Американский журнал Harper's Bazaar известен как издание, задающие тренды в моде и дизайне. Но так было не всегда. Все изменилось с приходом в 1934 году Алексея Бродовича.

О чем мог думать израненный 20-летний Бродович - офицер армии Деникина, покидая в 1918 году Россию? Наверняка, его мысли были связаны с продолжением борьбы с большевиками. Но судьба хранила его для иной миссии. Еще сто лет назад модные журналы создавали иначе. Ровные строки текста печатали прямоугольными блоками, отделяя от таких же блоков иллюстраций и фото. Да, аккуратно и глазу приятно, но... скучно. Журнал о моде или искусстве порой смахивал на страницы уголовного дела. Впрочем, и тогда издатели искали новые решения.

Декоратор знаменитого антрепренера Дягилева, художник Роман Тыртов, на Западе был известен под фамилией Эрте. В Америке его считали королем стиля ардеко, а его «королевством» - журнал Harper's Bazaar. Казалось, Эрте и есть тот фонтан, из которого бьют креативные идеи. Каково же было удивление художника, когда руководство объявило: в его услугах больше не нуждаются. У журнала появился новый арт-директор, тоже русский. «Злодеем» оказался 36-летний Алексей Бродович.

В успешный журнал Бродович пришел с реноме странного, но гениального художника. Родившись в 1898 году в Белоруссии, в 6 лет Алеша с семьей переехал в Москву. Когда ему исполнилось 16, отец, военный психиатр, пристроил его в престижное Тенишевское училище, где готовили чиновников и коммерсантов. Вот только провести жизнь за столом в нарукавниках Алексей не желал - и сбежал на фронт Первой мировой. Патриотический порыв был столь силен, что после поимки он сбежал на фронт второй раз.

Осознав, что чиновника из сына не выйдет, отец Чеслав Генрихович дал добро на перевод Алексея в Пажеский корпус. Окончил его Бродович аккурат перед Октябрьским переворотом 1917-го. Фронт, куда прибыл молодой офицер, еще держался, но большевистские агитаторы вовсю разлагали армию. Выбора, кому идти служить, перед Алексеем не стояло: он присягал царю и Отечеству. В армии Деникина его повысили до капитана и отправили уже на другой фронт, воевать с красными. Под Одессой смельчак получил ранение, едва выжил. В госпитале развлекал себя рисованием, страсть к которому ему передалась от матери Людмилы Васильевны (Соловьева).

Гражданская война для Бродовича закончилась там же, в госпитале. Красные окружили Кисловодск, и белым пришлось отступать к Новороссийску. Оттуда Алексей вместе с сотнями сослуживцев отплыл в Константинополь. Думалось, на время. Оказалось, навсегда.

Личная жизнь

Помимо щемящей тоски по Родине, с собой Алексей увез любовь всей жизни - молоденькую медсестру Нину. Позже у молодых супругов родился сын Никита. Вместе они делили горести и радости, вместе в 1920-м перебрались в Париж. В крохотной квартирке в районе Монпарнас они засыпали с мечтами о счастливом будущем. Пытаясь найти себя в новой мире, Бродович стал посещать курсы рисования академии Марии Васильевой.

Карьера

Кто-то из приятелей подсказал Бродовичу: сам Дягилев ищет художника для декораций. Терять Алексею было нечего, а кисть и перо он держать умел. И пусть у него не было академического образования, Дягилев его дебютом оказался доволен. Впрочем, дизайнер и сам понимал: у такого работодателя нужно постоянно выдавать новые идеи.

Париж тех лет был лучшим местом, где варился суп дизайнерской и художественной мысли. Здесь творили дадаисты из Швейцарии, супрематисты из России, футуристы из Италии, кубисты и сюрреалисты из Франции. Бродович впитывал в себя все новое и искал свой стиль. И не только в живописи. В антрепризе Дягилева он фотографировал актеров и балерин. Оказалось, щелкать затвором так же увлекательно, как и писать кистью. Это был другой, не менее интересный мир.

В 1924 году в Париже Бродович выиграл конкурс плаката для благотворительного бала. Вторым в этом состязании оказался уже тогда гремевший Пабло Пикассо. Через год Алексей повторил успех, выиграв на Международной выставке декоративного искусства пять золотых медалей.

Модным художником заинтересовались издатели журнала об искусстве Cahieres Art и о дизайне Arts et Metiers Graphiques. Бродович стал штатным дизайнером престижного рекламного агентства Maximilien Vox. Постер для «Мартини» он создал в стиле гениального супрематиста из России Лисицкого. Сегодня эта работа считается классикой рекламного искусства.

Следующим шагом стало создание собственной дизайн-студии L'Atelier А.В., где Алексей создавал рекламу для известных европейских брендов. Эскизы ювелирных украшений, гравюры, принты для тканей, графика и иллюстрации - Бродович брался за все, и почти везде ему сопутствовал успех. Когда в 1930 году американцы сделали ему предложение, отказаться он тоже не смог.

В США Алексею предложили возглавить отдел рекламы в Филадельфийском колледже искусств. Американцев тоже не смущало, что у него нет художественного образования. Они видели его работы, и этого было достаточно.

При колледже Бродович создал свою школу дизайна Design laboratory, где изучали такие дисциплины, как макетирование, дизайн, репортаж, упаковка и арт-менеджмент. 32-летний маэстро позиционировал себя не как авторитетного наставника, а как «открывашку». В том смысле, что пытался раскупоривать воображение и талант учеников.

«Его лекции были не похожи на что-то стандартное, это было скорее "путешествие"», - рассказывал знаменитый фотограф Арт Кейн. Другим учеником Бродовича был Ричард Авендон - будущая звезда фотографии. Но, независимо от таланта и усердия, все студенты часто слышали от наставника одну фразу: «Astonish те!» («Поразите меня!»)

На одной из фотовыставок работ Бродовича и его учеников к нему подошла Кармел Сноу - главный редактор женского журнала Harper's Bazaar. Ее предложение звучало как безумие: «Давайте перевернем этот мир вместе!» Обещанное жалование убило остатки сомнений. Бродович перебрался в Нью-Йорк.

Свое видение издания он начал реализовывать с того, что отверг концепцию журнала как набора статичных текстов и картинок. Последние он вообще сменил на фотографии. Да и те были необычны. Бродович предпочитал чуть смазанные, местами засвеченные, а иногда и расфокусированные снимки. Именно их он ставил во главу угла, а текст являлся лишь дополнением.

Читатель должен был сначала видеть визуальную загадку, а ответ к ней находился в тексте. Ассистенты Бродовича вспоминали: в попытке найти изюминку редактор безжалостно резал снимки и тасовал их с текстом только в ему понятном порядке. Двухстраничные развороты с фотосюжетами, гротескные трансформации изображений и емкий текст не более двух полос...

Бродович творил в Harper's Bazaar более 20 лет - с 1934 по 1958 год, став революционером в мире периодики. Его карьеру, в которой он достиг потолка, сломала смерть жены Нины. Художник впал в депрессию, начал пить и был уволен. Впрочем, ему уже никому ничего не надо было доказывать. Как сказал его главный конкурент из Vogue, русский эмигрант Александр Либерман: «Бродович был истинным отцом глянца, что не мешало ему оставаться высокомерным засранцем».

Смерть

В 1966 году Бродович сломал бедро. Через год возвратился во Францию с сыном Никитой, поближе к родственникам. Еще через два года переехал в небольшой город Ле-Тор, там и скончался 15 апреля 1971 года в возрасте семидесяти трёх лет.